Библиотека

НА ПРАВОМ ФЛАНГЕ РОДИНЫ

Владимир ЧЕРНАВИН

Владимир Николаевич Чернавин родился в 1928 г. На военной службе – с 1947 г. С 1951 г. служил на подводных лодках – командиром боевой части, помощником, старпомом, командиром; с 1969 г. командовал дивизией и флотилией подводных лодок. С 1974 г. – начальник штаба, с 1977 г. – командующий Северным флотом. С 1981 г. – начальник Главного штаба – 1-й заместитель главнокомандующего ВМФ; в 1985–1992 гг. – главнокомандующий Военно-Морским Флотом. Адмирал флота, Герой Советского Союза.

Недавно в Москве я был приглашен на юбилей 10-й армии, где встретил многих генералов и офицеров, хорошо мне знакомых по службе на Севере. Как водится, было много речей и воспоминаний. Когда же заговорили про 21-й корпус, дислоцировавшийся в Североморске, столице нашего флота, я спросил: «Подождите, а разве 21-й корпус входил в 10-ю армию? По-моему, он входил в Северный флот!» Шутку поняли и оценили.

Как известно, в каждой шутке есть доля правды – и я все сейчас объясню. Но сначала скажу уже совершенно серьезно, что мы, моряки, по-настоящему любим Войска ПВО, так же как воины противовоздушной обороны любят Военно-Морской Флот. Значимость этой дружбы, которая проявляется в самом тесном сотрудничестве и взаимодействии, заключается в том, что есть некоторые флотские задачи, которые не могут быть должным образом решены без ПВО...

В частности, истребители ПВО сопровождают и прикрывают действия ракетоносной бомбардировочной авиации – одной из больших составляющих флота, которая предназначена для нанесения ракетного удара в морях и океанах. Понятно, что стратегические бомбардировщики воевать с истребителями практически не могут, и только с воздушным прикрытием они способны прорубить себе окно для решения поставленных задач.

Северный флот, 10-я армия ПВО подвергались внезапным проверкам боевой готовности. Главная инспекция Министерства обороны придирчиво проверяла способности ПВО к отражению массированных налетов авиации «вероятного» противника, причем каждый раз задача усложнялась. Я не раз, находясь на КП корпуса, наблюдал за уверенной работой боевого расчета, всех родов войск и служб.

Наши стратегические атомные подводные лодки несли боевое патрулирование у берегов, как мы тогда говорили, «вероятного противника», и авиация ПВО прикрывала районы их развертывания от противолодочной авиации – наиболее эффективной силы, действующей против подводных лодок... Для того чтобы лучше охватить наш северный район, на Новой Земле дислоцировалась дивизия ПВО, а в состав 10-й ОА ПВО были введены «дальнобойные», как мы их называли, истребители, которые могли перекрыть всю акваторию.

В те времена, когда все было поставлено на службу интересам повышения боеготовности и боеспособности армии и флота, обеспечения безопасности морских, воздушных и сухопутных границ нашей Родины, мы работали в постоянном контакте и старались всячески помогать друг другу. Вспоминаю, как вместе с главнокомандующим Войсками ПВО генералом армии Третьяком – Героем Советского Союза и Героем Социалистического Труда, мы разрабатывали планы учений. Флот выполнял свою боевую задачу в заданном районе и истребителям прикрытия Войск ПВО приходилось действовать на пределе самого дальнего радиуса, который только возможен. Взлет, допустим, из Североморска – и посадка на другие аэродромы, потому что уже топлива не хватало вернуться обратно. Это была очень непростая задача для истребителей – идти на такое большое расстояние, но этого требовали интересы боеготовности, и мы ее отрабатывали. А сейчас, когда мы встречаемся с Иваном Моисеевичем, он порой говорит не без грусти: «Владимир Николаевич, помнишь, какие учения мы проводили в свое время? Такие теперь не проводятся...».

Взаимодействовали мы с ПВО постоянно, на всех учениях – будь то с обозначенными силами или на картах, во время командно-штабных тренировок. Из соответствующего штаба к нам всегда присылали группу офицеров, с которой мы и работали.

Каждый год мы отрабатывали высадку морских десантов – задача это была очень непростая, и так же решалась в тесном взаимодействии с подразделениями ПВО. Сначала высаживалась морская пехота – это был первый бросок, захват плацдарма, на который сразу же доставлялись и зенитные средства. Район высадки прикрывался истребительной авиацией, а когда здесь высаживались сухопутные войска, которые должны были развивать наступление, в их составе были свои зенитные средства. Нужно было сразу организовать взаимодействие всех сил и средств ПВО – как 21 -го корпуса, так и Сухопутных Войск, и наших, флотских, обеспечить устойчивую связь и целеуказание, чтобы были обстреляны и уничтожены самолеты противника, а не свои... В общем, все это было очень серьезно, и трудно переоценить значение таких вот совместных учений.

Известно также, что с наших полигонов проводили боевые ракетные стрельбы части зенитных ракетных войск, которые прикрывали все наши базы. Кто-то может рассуждать, что пускать «чужих» на свою территорию – лишняя головная боль. Но мы понимали, что главным результатом этих стрельб было повышение боевой готовности частей и подразделений ЗРВ ПВО, повышение их боевых возможностей, а, следовательно – лилась вода на мельницу повышения боеготовности сил флота.

Впрочем, настоящая дружба предполагает не только служебные взаимоотношения, но и взаимопомощь, и заботу о тех, с кем мы взаимодействовали. На Севере проблем было много: тут и жилищный вопрос, и доставка зимовочных запасов в отдаленные районы... Северный флот всегда участвовал в решении этих задач для Войск ПВО страны. Флотские военные строители возводили для них командные пункты, штабные и казарменные помещения, прокладывали дороги, строили жилье. Командование армии ПВО выделяло нам соответствующие средства – в те времена особых проблем с этим не было, а строили все военные строители Северного флота... Как раз недавно, на праздновании юбилея армии, кто-то из генералов мне напомнил, как я, будучи командующим флотом, приехал смотреть, как обустраивается КП и жилой городок в одной из частей ПВО, и выговаривал своим строительным начальникам, что это для них задача номер один, а они мне срывают сроки...

Кстати, когда строились дома в Североморске, то по просьбе командования корпуса, в наиболее «кричащих» случаях, мы выделяли для офицеров ПВО квартиры в этих домах. Когда же был построен дом для командования Северного флота, чтобы все в одном месте жили, для лучшего взаимодействия, то в этом доме выделили квартиру и для командира корпуса – в тех же, опять-таки, интересах.

Все зимовочные запасы в дальние гарнизоны также доставлял наш Северный флот. Нельзя ведь картошку истребителями возить, вот и доставляли мы на наших кораблях и судах и продовольствие, и оборудование, и стройматериалы на отдаленные «точки», в гарнизоны.

...Может быть, картина, которую я здесь нарисовал, кому-то представится излишне идеалистической, однако это вполне соответствует реальности. Потому что и на Северном флоте, и в нашем 21-м корпусе люди служили очень хорошие. Это вообще для Севера характерно, он всегда был насыщен хорошими людьми. И я не помню случая, чтобы при решении каких-то совместных задач кто-то сказал: мол, это не наша забота, нас это не касается – это нужно одному ПВО, или же это нужно одному лишь Северному флоту... Самые добрые воспоминания сохранились у меня о таких замечательных людях, как генерал-полковник артиллерии Владимир Сергеевич Дмитриев, генерал-полковник авиации Владимир Георгиевич Царьков и многих других генералах и офицерах. Люди, с которыми мы там служили, прекрасно понимали, что все вместе мы выполняем одну общую задачу укрепления обороноспособности Родины на ее северном, самом правом фланге.

По материалам книги
"НА СТРАЖЕ СЕВЕРНОГО НЕБА"
Москва
2005 г.
Комментарии
Добавить комментарий
  • Читаемое
  • Обсуждаемое
  • Past:
  • 3 дня
  • Неделя
  • Месяц
ОПРОС
  • В чем вы видите основную проблему ВКО РФ?